Известно, что без ездовых собак вряд ли были бы возможны многие географические открытия и освоение человеком Арктики. Так, оба полюса Земли покорены на собачьих упряжках: в 1909 г. Пири с их помощью достиг Северного полюса, Амундсен в 1911 г. водрузил флаг Норвегии на Южном полюсе, пройдя на собаках в тяжелейших условиях Антарктиды 2980 км за 99 дней.

В России, начиная с ХУШ в., со времен Великой северной экспедиции Петра 1, и до 70-х годов нашего века ни одна северная, особенно арктическая, научная экспедиция не обходилась без собачьих упряжек. Езда на собаках в течение многих веков, а в ряде случаев и тысячелетий, была важнейшей частью традиционного образа жизни северных народов.

Специалисты полагают, что ездовое собаководство гораздо старше езды на оленях - появилось оно несколько тысячелетий назад на северо-востоке Азии, там, где теперь Якутия, Чукотка и Камчатка, Веские подтверждения этому представили недавно наши ученые.

В начале 90-х годов на острове Жохова (архипелаг Новосибирские острова) была обнаружена охотничья стоянка, которую обследовал петербургский археолог Владимир Питулько. Он нашел остатки нарт, собачьей упряжи и хорошо сохранившиеся кости собак. Датировки радиоуглеродным методом показали, что возраст находок лежит в интервале 7800-8000 лет. Это самая древняя стоянка в высокоширотной Арктике.


Московские палеоэкологи под руководством доктора биологических наук Л.Г.Динесмана раскопали кости собак в древнеэскимосских поселениях Чукотского полуострова и определили их возраст по радиоуглероду в 2480-2630 лет. Там же впервые найдено погребение древней собаки с полностью сохранившимся скелетом.

Отечественные этнографы М.Г.Левин (1946), А.В.Смоляк (1978) и другие отмечают, что с древнейших времен вплоть до наших дней для аборигенов Севера и Дальнего Востока ездовые собаки всегда были универсальными животными; на них ездили и перевозили грузы, их мясо употребляли в пищу, а из шкур шили зимнюю одежду, собака была культовым животным - ее приносили в жертву и совершали другие религиозные обряды.

В то время как технология езды на собаках у народов Северной Америки осталась на достаточно примитивном уровне, коренные народы и русские старожилы Севера, Сибири и Дальнего Востока России добились больших успехов в технике езды, подготовке собак и управлении ими. Р. Амундсен, побывав в 1920 г. у русских старожилов Колымы, писал: "…в езде на собаках эти русские и чукчи стоят выше всех, кого мне приходилось видеть". Особым достижением является северо-восточная нарта, называемая колымской, или чукотской. Легкая, собранная без единого гвоздя, только на ременных связях-амортизаторах, она обладает большой упругостью и прочностью и лучше всех других конструкций пригодна для езды по неровной местности, среди камней и торосов. Полагают, что эта нарта возникла еще в эпоху неолита и существует без особых изменений в наши дни, как и прежде, в двух вариантах - грузовом и скоростном.


В России собак в нарты запрягают веером и цугом. Веерная упряжка применяется к западу от Енисея также в различных вариантах, из них лучшей считается упряжка охотников Новой Земли. Цуговая упряжка - наиболее древний и одновременно наиболее совершенный способ езды на собаках, особенно на длинные расстояния и при перевозке тяжелых грузов. В различных вариантах она распространена к востоку от реки Енисей; чаще всего использовалась запряжка собак попарно, пара за парой.

Согласно материалам этнографа В. Туголукова о колымо-индигирских упряжках середины XIX в., их средняя скорость по бездорожью на длинных дистанциях составляла до 10 км/час, на трассах зимних дорог длиной в 200-250 км - до 15-17 км/час. Легковая нарта могла пройти 250 км за 15 часов, 750 км - за 3 суток. По хорошей дороге упряжка из 12-14 собак везла неограниченно долго до I т груза, по бездорожью - не более 500 кг.

Вплоть до 1960-х годов собачьи упряжки были важным, кое-где даже единственным, видом зимнего транспорта северных регионов России. Ими пользовались не только местные жители, но и все государственные службы, включая пограничные войска, почтовую службу и научные экспедиции. Только на Камчатке в 1937 г. работало 50700 собак, или свыше 4500 полных упряжек.

Закат ездового собаководства в России приходится на последние тридцать лет XX в. Распространение снегоходной техники, упадок пушной охоты и местного рыболовства, метизация ездовых собак с привозными собаками других пород, массовые эпизоотии, причиной которых были привозные собаки, а также голод на Севере в 1990-х годах - все это, вместе взятое, уничтожило большую часть поголовья аборигенных ездовых собак. Уцелела и даже увеличила свою численность в 1990-е годы только популяция ездовых собак на Чукотском полуострове, где без них был бы невозможен морской зверобойный промысел, который тогда кормил всю Восточную Чукотку.

Л.С. Богословская,
Доктор биологических наук